Часть 1 - «Славная неудача»
Часть 2 - «Триумф»
Декабрь 1708 года, Лилль...
Это не просто осада, которая затянулась дальше осени. Это осада неприступной крепости, продолжившаяся жесточайшей зимой. Холодает с каждым днем и в воздухе пахнет приближением чего-то такого, чего не видел никто из старожилов. Только сумасшедший полководец способен в такой мороз не отвести армию на зимние квартиры. Впрочем, в августе - в начале осады - про Лилль было сказано, что уже сама попытка взять его - безрассудство. И по началу казалось, что так оно и есть. Однако 22 октября внешние укрепления города в руках союзников - осталась только героически обороняющаяся мощная цитадель.
И 9 декабря цитадель взята штурмом.
Теперь у союзников есть плацдарм для наступления вглубь Франции. А французская армия разгромлена еще летом. Никогда герцог Мальборо и Евгений Савойский не были так близки к победоносному завершению всей войны... Осталось переждать холода и сделать последний рывок.
Укрепления Лилля, плюс схема цитадели крупным планом - все по Вобану первым классом, собственно он и строил. Фрагмент из штурма
Обледеневшая Европа замерла в ожидании развязки сразу двух войн: войны за Испанское наследство на западе и Северной войны на востоке.
читать дальшеК Новому году мороз, медленно ползущий с севера, докатился и до Парижа, а оттуда - дальше на юг. Температура падает ниже 20 градусов. В домах не помогают никакие очаги, замерзает вино на столе, а хлеб надо рубить топором. Покрываются льдом водные пути, вымерзают сады, озимые посевы и виноградники. После месяца холодов наступает оттепель. Однако это только иллюзия весны. За первым похолоданием следуют два еще более жестоких, последнее из которых продержится до апреля.
В апреле наконец-то ушли морозы. Пришли такие же невероятные наводнения. То немногое, что не вымерзло, вымокло и сгнило.
Карта погоды на январь 1709. Замерзшая Венеция.
Катаклизм затронул не только Францию. Нет, он прокатился по всей Европе от Англии до России. Но именно Франции досталось больше всех.
Умерло около миллиона человек. Цены на хлеб взлетели до небес. По всей стране хаотично вспыхивают восстания голодных бедняков, грабящих булочные и телеги с зерном. По окраинам деревень и городов бродят стаи волков, нападающие на людей.
В Париже на карету дофина нападает толпа, кричащая «хлеба! хлеба!» - гвардейцы поворачивают оружие против народа. В предместьях Сен-Дени и Сент-Антуан вспыхивают восстания. Причем они сопровождаются криками «Мир!» и даже «Да здравствует Мальборо!». Гуляют пасквили, направленные против короля. Оскверняются статуи короля.
В это же время фаворитка короля госпожа де Ментенон обвинена в спекуляции зерном, а военный министр Шамийяр - в развале финансов и армии. На воротах храмов вешают вот такие вещи:
«Отче наш, сущий в Версале, хлеб наш насущный дай нам, ибо у нас его нет. И прости врагам нашим, нападающим на нас, но не генералам нашим, позволяющим врагам это делать. И не поддавайся искушению Ментенон, но избави нас от Шамийяра.»
Европа в войну за Испанское наследство
Враг стоит у ворот.
На то, чтобы подавить внутренние волнения сил кое-как хватает, а вот дать отпор врагу...
Людовик XIV и маркиза де Ментенон
С приходом весны Людовик XIV вынужден просить мира. Переговоры начались в мае 1709 в Гааге. Впервые в жизни Король-Солнце ведет переговоры на позиции слабого. Министр иностранных дел маркиз де Торси, отправленный послом в Гаагу, вымаливает мир у откровенно злорадствующих голландского пенсионария Хайнсиуса, герцога Мальборо и принца Евгения. Французский король должен отдать Лилль, Мобеж, Турне, Ипр, Лотарингию, Эльзас, Франш-Конте, разрешить у себя в стране протестантское богослужение, наконец, отказаться от прав Бурбонов на испанскую корону...
Людовик дает согласие на все.
Однако в это время в Англии позиции вигов сильны как никогда и Парламент самозабвенно вопит: «Нет мира без Испании!» В итоге герцог Мальборо добавляет еще одно требование: Людовик XIV должен силой оружия выгнать собственного внука из Испании.
Это уже слишком.
В конце концов, Франция нуждается в мире. «Лучше воевать со своими врагами, чем со своим внуком!»
Переговоры в Гааге закончились ничем. Война продолжилась.
Жан Батист Кольбер маркиз де Торси (не путать с его дядей, который тот самый Жан Батист Кольбер). Джон Черчилль герцог Мальборо, принц Миндельсхеймский. Евгений Франсуа, принц Савойский-Кариньянский.
Срыв мирных переговоров внес в лагерь союзников некоторый раскол. Прежде всего, потому, что в зимних катаклизмах пострадали и земли Габсбургов, а их казна была все так же пуста, как и последние лет 40. Мир был бы очень кстати. Тем более, что Евгений Савойский, в котором не иначе как заворочалась крепко уснувшая вера в свою давно преданную родину, уже чувствовал, что не все предстоит так гладко, как кажется.
Вот довольно примечательный в свете будущих событий отрывок из его письма, написанного императору Иосифу I в июне 1709 - в начале того, что всеми виделось как неотвратимое триумфальное наступление союзников:
«Верно, что армия не меньше, чем в прошлом году, и в отличном состоянии. Мы должны надеяться на счастливый исход кампании. Но ничто на земле так не переменчиво, как военное счастье, и Ваше Величество должны понимать, как много поставлено на кон. Я не сомневаюсь, что грядущая битва будет самой большой и кровавой из всех.»
Схема битвы при Мальплаке. Оно же на картине из Бленхеймского дворца с герцогом Мальборо на первом плане.
Людовик XIV, надо сказать, не был так уверен в своей возможности спастись от разгрома, как того опасался принц Евгений. Но король устал терпеть унижения.
Начав с отставки Шамийяра и переброски французских полков из Испании на север, король дошел до того, что обратился с призывом к народу. Он рассказал о своих страданиях и о том, что не он, а его враги не хотят мира, призвал народ к национальному единству и патриотизму. Воззвание само по себе чрезвычайно необычное для своей эпохи, еще и, что вовсе удивительно, имело успех. Измученная поражениями и голодом страна чудом выставляет свою последнюю армию. Во главе армии вопреки всем придворным интригам поставлен лучший полководец Короля-Солнца - маршал Виллар.
Командование французов в кампанию 1709: Клод Луи Эктор герцог де Виллар; Луи Франсуа герцог Буффлер.
Две волны - 110 тысячная многонациональная победоносная армия вторжения под командованием непревзойденного дуэта герцога Мальборо и принца Евгения и 90 тысячная воодушевленная отчаянным патриотизмом армия защитников под командованием кумира своих солдат отважного и хитроумного Виллара - после пары месяцев осад и маневрирования, наконец, схлестываются под Мальплаке 11 сентября 1709 года. Французы, как влитые, стоят на укрепленных позициях, а на них одна за другой накатываются волны атак. Каждый из противников знает, что у него нет права отступать - сражение длится весь день. Союзники усиливают напор на фланги, французы все больше оголяют центр и пару раз центр прорван, но французы каждый раз контратакуют и восстанавливают оборону... Любой другой полководец, кроме герцога Мальборо и принца Евгения, уже оставил бы атаки и признал поражение. Любая другая армия, кроме полных решимости защитить родину французов, уже бежала бы под напором противника. Второй такой бойни Европа не увидит до самого Бородинского сражения в 1812 году.
Наконец, союзники одерживают победу - после очередного прорыва центра французы отступают с поля боя. Но какой ценой! Потери убитыми и раненными по максимальным оценкам составили 24 тысячи человек у «победителей» и 15 тысяч у «побежденных». Обе армии деморализованы и не в состоянии тут же следом дать второе сражение. Союзники берут Монс - именно осада ими этой крепости послужила поводом к сражению. Но это совершенно не то, чего надеялись достигнуть в 1709 году.
Командование союзников в кампанию 1709 года: верховный главнокомандующий - герцог Мальборо; командующий имперской армией - принц Евгений; командующий голландской армией - Жан Вильгельм Фризо принц Оранский.
Весной 1710 в Гертрейденберге снова начинаются мирные переговоры. После битвы при Мальплаке Великий Альянс, и раньше полный взаимного недоверия и разногласий, шатается изнутри со страшной силой. В Англии начинаются внутренние политические перемены и герцог Мальборо сидит, как на иголках; голландцы, больше всех в процентном соотношении потерявшие при Мальплаке, еще не оправились от шока и французы пытаются соблазнить их сепаратным миром; пруссаки прикидывают, а не переключиться ли им на войну со шведами, которых так кстати побили русские; принц Евгений, год назад больше всех призывавший к миру, теперь уверяет, что уже поздно мириться, и рвется в бой... Союзники вот-вот начнут драться между собой. А требования к Франции остаются такими же жесткими как в прошлом году. И все то же требование выгнать Филиппа V из Испании силой оружия. Людовик пытался даже предложить врагам субсидии на войну с его внуком. Но - нет. Мир снова не достигнут.
Батально-куче-свальное на тему битвы при Мальплаке.
За зиму французы укрепили линию, названную Вилларом «ne plus ultra» (лат.) - «не далее, чем». И в 1710 году герцог Мальборо и принц Евгений уже отнюдь не так рвутся в генеральное сражение - после прошлогодней «победы» они теряют инициативу и перестраховываются. Весь 1710 год проходит в маневрах и осадах. В частности союзники берут Дуэ, Бетюн, Сент-Венан. Маршал Виллар, все еще с металлическими фиксаторами на колене после ранения при Мальплаке, но полный энергии, сидит на своей линии «ne plus ultra», уверенно не пуская противника за нее. Дать бой и выбросить врага за родные границы он, впрочем, пока никак не может и вынужден смотреть, как противник перед его носом одну за другой методично расщелкивает последние французские крепости и метр за метром закрепляется на французской территории. Пока что ничего страшного, но еще пара-тройка таких кампаний и Франции мало не покажется.
Однако после 9 лет войны провести еще 3 дорогостоящих затяжных кампании не так-то просто.
Поле битвы при Мальплаке сегодня. Монумент в честь погибших.
Первыми на помощь Людовику XIV приходят английские придворные интриги.
Все началось с того, что место королевской подруги вместо герцогини Мальборо заняла Абигайль Хилл. А закончилось ни много, ни мало, как сменой правительства вигов под руководством Годолфина на правительство тори под руководством Харли и Сент-Джона - врагов герцога Мальборо. За этим чуть позже последовало и удачно обеспеченное большинство тори на новых парламентских выборах.
Тори, в отличие от вигов, вполне готовы удовольствоваться всего лишь привилегированным торговым договором с Францией и Испанией. В 1711 году Мальборо еще отправлен на континент главнокомандующим, но он чувствует, что это конец. Если что-то делать, то это надо делать сейчас! Потому что его политическое влияние растаяло, а за спиной в парламенте раздаются крики: «Хорош транжирить на войну английские деньги!» Могущество Франции сломлено, английский флот хозяйничает на море, осталось только предать союзников и протянуть руку, чтобы получить все, что нужно Англии. Но вообще-то в планы Мальборо такое не входило - он хотел воевать до победного конца.
Королева Анна. Сидни Годолфин. Сара Дженнингс герцогиня Мальборо. Абигайль Хилл, баронесса Мэшем
Итак, нервный и подавленный герцог Мальборо, первым прибыв к армии, пишет Евгению Савойскому, которого задерживают в Вене венгерские и русско-турецкие дела, письмо с призывом поторопиться. Это почти крик отчаяния. И его товарищ уже едет к армии, полный надежды и решимости.
Но на полпути принца Евгения догоняет гонец из Вены - умер император Иосиф I. Его наследник - младший брат Карл - уже возвращается из Испании.
Это конец. Австрийский претендент на испанский трон оказался одновременно и императором Священной Римской империи - перед Европой тут же замаячил призрак Карла V.
Император Иосиф I. Его младший брат - Карл VI.
Для безопасности избрания и коронации нового императора армия Евгения Савойского отзывается из Нидерландов на Рейн. Тот в горе от смерти своего друга Иосифа I и ярости от срыва кампании, на которую они с герцогом Мальборо возлагали последнюю реальную надежду, но ничего не может поделать. Жизнь есть жизнь. Как и приказ императора.
Герцог Мальборо не в состоянии в одиночку переломить ход войны, проводит еще более вялую кампанию, чем прошлогодняя. Тогда как Евгений Савойский на рейнском фронте и вовсе вынужденно бездельничает. Оба еще не знают, что за спиной союзников Харли и Сент-Джон готовят сепаратный мир с Францией. 8 октября в Лондоне подписан предварительный договор. Французы признали законность протестантского наследования в Англии, обещали не допустить объединения Франции и Испании, англичанам предоставлялось право работорговли в испанских колониях.
В декабре 1711 герцог Мальборо обвинен в казнокрадстве и разжалован. Для него война закончилась.
Роберт Харли, впоследствии граф Оксфорд. Генри Сент-Джон, впоследствии виконт Болингброк.
В Утрехте в январе 1712 снова начинаются мирные переговоры. И снова никакого толку. Император Карл VI - первый, кто ничего не хочет слышать о мире. Он очень-очень хочет быть королем Испании. Даже больше, чем быть императором. Евгений Савойский послан в Лондон, чтобы разведать обстановку и попытаться убедить королеву и ее министров на решительное продолжение войны.
Надо сказать, Харли и Сент-Джон, хоть и успели уже в большом секрете договориться с французами, у себя дома испытывали определенные трудности с продвижением идеи сепаратного мира. Так что принц Евгений с его влиянием и харизмой - последний, кого они хотят видеть в Лондоне. Сент-Джон пишет письмо, где прозрачно намекает, что народ в Англии хочет мира - могут и побить ненароком. Так что за безопасность не ручаемся и советуем не ездить. Однако тут он старался напрасно. Равно как и задерживая обещанный для встречи высокого гостя английский фрегат. Евгений Савойский решительно плюнул на все происки и сел на борт первого подвернувшегося непонятно какого голландского суденышка. По пути, как назло сначала встал штиль, потом попался французский капер, от которого пришлось спасаться бегством. Однако все обошлось, и через неделю после отправления из Голландии принц Евгений наконец-то был в Лондоне.
Английские и французские солдаты (последние отчего-то в сером, вместо белого - видимо, художник намекал на реализм, мол белый все равно марался и выцветал)
Тут же он совершил большую дипломатическую ошибку - отказался отречься от дружбы с герцогом Мальборо, что обеспечило неприязнь королевы Анны.
Правда, толпы простого народа встречали прославленного полководца с восторгом. Почти с таким же восторгом английская знать засыпала его приглашениями. Сент-Джон, скрывая злость, изо всех сил изображал радушие и заверял гостя в кристальной чистоте английских намерений в отношении союзников. И даже королева, проглотив обиду за Мальборо, принялась милостиво улыбаться и дарить подарки. Впрочем, общение принца Евгения с королевой Сент-Джон постарался сократить до минимума. А то ведь от этой курицы дождешься, чего доброго...
Но, несмотря на бури английского восторга и тонны радужных заверений, принц Евгений, приезжавший в Лондон с некоторыми надеждами, уехал, понимая, что от Англии не стоит ждать ничего хорошего. Это было написано и на смущенном лице королевы, и в резко повысившейся скользкой изворотливости английских дипломатов, и в большей, чем раньше, неторопливости по части английских субсидий...
Австрийские солдаты
Кстати, между делом Сент-Джон нашел, как извлечь из неприятного визита пользу. Ему ведь надо было очернить Мальборо и идею продолжения войны. А тут как раз подвернулся такой очаровательный и популярный принц Евгений. В придачу к памфлетам, высмеивающим герцога Мальборо, Лондон наводнила куча текстов о принце Евгении. С виду хвалебных, но на деле - вовсе нет. Там расписывалось, что Евгений Савойский лучший полководец, чем Мальборо, и все заслуги в войне принадлежат ему. Но при том его ненавязчиво поливали грязью, рассказывая о жестокости, неистовстве, помешанности на личной славе и мести; даже поднимали грязные истории тридцатилетней давности о его матери. Скомпановано это все, надо сказать, было талантливо - полуправдивая горько-сладкая смесь, приправленная юмором. Благо, владеть пером и сам Сент-Джон, и его товарищ Свифт умели. Пропаганда закрутилась по полной, чтобы убить и гордость англичан за свои подвиги, и гордость за союзников и войну вообще.
Отголоски тех творений порой встречаются в английской литературе. Вот пример авторства Теккерея (из «Истории Генри Эсмонда»):
«От офицеров принца Савойского я слыхал, что в час битвы принц словно становился одержим каким-то боевым неистовством; глаза его загорались, он бешено метался из стороны в сторону, сыпал проклятиями вперемежку с поощрительными выкриками, точно науськивая кровавых псов войны, и сам всегда находился во главе охоты.»
Привет Сент-Джону.
Пошли верхами по униформам дальше: прусские, байрейтские, вюртембергские, тюрингские, венгерские, валлонские...
План Сент-Джона на кампанию 1712 года был прост и изящен.
Вместо Мальборо главнокомандующим союзных армий на континент отправился герцог Ормонд. Чтобы быть убедительнее в глазах союзников, тот думал, что едет сражаться. Ормонд еще не знал, что вскоре получит ограничительные инструкции, обязывающие английскую армию не вступать в бой с французами, но при том скрывать это и наступать в составе союзной армии вплоть до начала генерального сражения.
Французы, разумеется, были уведомлены о предательстве англичан.
Сент-Джон уютно устроился дома, ожидая от Виллара и Торси поздравлений с победой.
Джеймс Батлер герцог Ормонд. Ну и еще один персонаж, который уже мертв с 1707 года, но имеет непосредственное отношение к делу спасения Франции - Себастьен Ле Претр маркиз де Вобан - отец-основатель фортификации эпохи Людовика XIV.
Часть 2 - «Триумф»
Декабрь 1708 года, Лилль...
Это не просто осада, которая затянулась дальше осени. Это осада неприступной крепости, продолжившаяся жесточайшей зимой. Холодает с каждым днем и в воздухе пахнет приближением чего-то такого, чего не видел никто из старожилов. Только сумасшедший полководец способен в такой мороз не отвести армию на зимние квартиры. Впрочем, в августе - в начале осады - про Лилль было сказано, что уже сама попытка взять его - безрассудство. И по началу казалось, что так оно и есть. Однако 22 октября внешние укрепления города в руках союзников - осталась только героически обороняющаяся мощная цитадель.
И 9 декабря цитадель взята штурмом.
Теперь у союзников есть плацдарм для наступления вглубь Франции. А французская армия разгромлена еще летом. Никогда герцог Мальборо и Евгений Савойский не были так близки к победоносному завершению всей войны... Осталось переждать холода и сделать последний рывок.
Укрепления Лилля, плюс схема цитадели крупным планом - все по Вобану первым классом, собственно он и строил. Фрагмент из штурма
Обледеневшая Европа замерла в ожидании развязки сразу двух войн: войны за Испанское наследство на западе и Северной войны на востоке.
читать дальшеК Новому году мороз, медленно ползущий с севера, докатился и до Парижа, а оттуда - дальше на юг. Температура падает ниже 20 градусов. В домах не помогают никакие очаги, замерзает вино на столе, а хлеб надо рубить топором. Покрываются льдом водные пути, вымерзают сады, озимые посевы и виноградники. После месяца холодов наступает оттепель. Однако это только иллюзия весны. За первым похолоданием следуют два еще более жестоких, последнее из которых продержится до апреля.
В апреле наконец-то ушли морозы. Пришли такие же невероятные наводнения. То немногое, что не вымерзло, вымокло и сгнило.
Карта погоды на январь 1709. Замерзшая Венеция.
Катаклизм затронул не только Францию. Нет, он прокатился по всей Европе от Англии до России. Но именно Франции досталось больше всех.
Умерло около миллиона человек. Цены на хлеб взлетели до небес. По всей стране хаотично вспыхивают восстания голодных бедняков, грабящих булочные и телеги с зерном. По окраинам деревень и городов бродят стаи волков, нападающие на людей.
В Париже на карету дофина нападает толпа, кричащая «хлеба! хлеба!» - гвардейцы поворачивают оружие против народа. В предместьях Сен-Дени и Сент-Антуан вспыхивают восстания. Причем они сопровождаются криками «Мир!» и даже «Да здравствует Мальборо!». Гуляют пасквили, направленные против короля. Оскверняются статуи короля.
В это же время фаворитка короля госпожа де Ментенон обвинена в спекуляции зерном, а военный министр Шамийяр - в развале финансов и армии. На воротах храмов вешают вот такие вещи:
«Отче наш, сущий в Версале, хлеб наш насущный дай нам, ибо у нас его нет. И прости врагам нашим, нападающим на нас, но не генералам нашим, позволяющим врагам это делать. И не поддавайся искушению Ментенон, но избави нас от Шамийяра.»
Европа в войну за Испанское наследство
Враг стоит у ворот.
На то, чтобы подавить внутренние волнения сил кое-как хватает, а вот дать отпор врагу...
Людовик XIV и маркиза де Ментенон
С приходом весны Людовик XIV вынужден просить мира. Переговоры начались в мае 1709 в Гааге. Впервые в жизни Король-Солнце ведет переговоры на позиции слабого. Министр иностранных дел маркиз де Торси, отправленный послом в Гаагу, вымаливает мир у откровенно злорадствующих голландского пенсионария Хайнсиуса, герцога Мальборо и принца Евгения. Французский король должен отдать Лилль, Мобеж, Турне, Ипр, Лотарингию, Эльзас, Франш-Конте, разрешить у себя в стране протестантское богослужение, наконец, отказаться от прав Бурбонов на испанскую корону...
Людовик дает согласие на все.
Однако в это время в Англии позиции вигов сильны как никогда и Парламент самозабвенно вопит: «Нет мира без Испании!» В итоге герцог Мальборо добавляет еще одно требование: Людовик XIV должен силой оружия выгнать собственного внука из Испании.
Это уже слишком.
В конце концов, Франция нуждается в мире. «Лучше воевать со своими врагами, чем со своим внуком!»
Переговоры в Гааге закончились ничем. Война продолжилась.
Жан Батист Кольбер маркиз де Торси (не путать с его дядей, который тот самый Жан Батист Кольбер). Джон Черчилль герцог Мальборо, принц Миндельсхеймский. Евгений Франсуа, принц Савойский-Кариньянский.
Срыв мирных переговоров внес в лагерь союзников некоторый раскол. Прежде всего, потому, что в зимних катаклизмах пострадали и земли Габсбургов, а их казна была все так же пуста, как и последние лет 40. Мир был бы очень кстати. Тем более, что Евгений Савойский, в котором не иначе как заворочалась крепко уснувшая вера в свою давно преданную родину, уже чувствовал, что не все предстоит так гладко, как кажется.
Вот довольно примечательный в свете будущих событий отрывок из его письма, написанного императору Иосифу I в июне 1709 - в начале того, что всеми виделось как неотвратимое триумфальное наступление союзников:
«Верно, что армия не меньше, чем в прошлом году, и в отличном состоянии. Мы должны надеяться на счастливый исход кампании. Но ничто на земле так не переменчиво, как военное счастье, и Ваше Величество должны понимать, как много поставлено на кон. Я не сомневаюсь, что грядущая битва будет самой большой и кровавой из всех.»
Схема битвы при Мальплаке. Оно же на картине из Бленхеймского дворца с герцогом Мальборо на первом плане.
Людовик XIV, надо сказать, не был так уверен в своей возможности спастись от разгрома, как того опасался принц Евгений. Но король устал терпеть унижения.
Начав с отставки Шамийяра и переброски французских полков из Испании на север, король дошел до того, что обратился с призывом к народу. Он рассказал о своих страданиях и о том, что не он, а его враги не хотят мира, призвал народ к национальному единству и патриотизму. Воззвание само по себе чрезвычайно необычное для своей эпохи, еще и, что вовсе удивительно, имело успех. Измученная поражениями и голодом страна чудом выставляет свою последнюю армию. Во главе армии вопреки всем придворным интригам поставлен лучший полководец Короля-Солнца - маршал Виллар.
Командование французов в кампанию 1709: Клод Луи Эктор герцог де Виллар; Луи Франсуа герцог Буффлер.
Две волны - 110 тысячная многонациональная победоносная армия вторжения под командованием непревзойденного дуэта герцога Мальборо и принца Евгения и 90 тысячная воодушевленная отчаянным патриотизмом армия защитников под командованием кумира своих солдат отважного и хитроумного Виллара - после пары месяцев осад и маневрирования, наконец, схлестываются под Мальплаке 11 сентября 1709 года. Французы, как влитые, стоят на укрепленных позициях, а на них одна за другой накатываются волны атак. Каждый из противников знает, что у него нет права отступать - сражение длится весь день. Союзники усиливают напор на фланги, французы все больше оголяют центр и пару раз центр прорван, но французы каждый раз контратакуют и восстанавливают оборону... Любой другой полководец, кроме герцога Мальборо и принца Евгения, уже оставил бы атаки и признал поражение. Любая другая армия, кроме полных решимости защитить родину французов, уже бежала бы под напором противника. Второй такой бойни Европа не увидит до самого Бородинского сражения в 1812 году.
Наконец, союзники одерживают победу - после очередного прорыва центра французы отступают с поля боя. Но какой ценой! Потери убитыми и раненными по максимальным оценкам составили 24 тысячи человек у «победителей» и 15 тысяч у «побежденных». Обе армии деморализованы и не в состоянии тут же следом дать второе сражение. Союзники берут Монс - именно осада ими этой крепости послужила поводом к сражению. Но это совершенно не то, чего надеялись достигнуть в 1709 году.
Командование союзников в кампанию 1709 года: верховный главнокомандующий - герцог Мальборо; командующий имперской армией - принц Евгений; командующий голландской армией - Жан Вильгельм Фризо принц Оранский.
Весной 1710 в Гертрейденберге снова начинаются мирные переговоры. После битвы при Мальплаке Великий Альянс, и раньше полный взаимного недоверия и разногласий, шатается изнутри со страшной силой. В Англии начинаются внутренние политические перемены и герцог Мальборо сидит, как на иголках; голландцы, больше всех в процентном соотношении потерявшие при Мальплаке, еще не оправились от шока и французы пытаются соблазнить их сепаратным миром; пруссаки прикидывают, а не переключиться ли им на войну со шведами, которых так кстати побили русские; принц Евгений, год назад больше всех призывавший к миру, теперь уверяет, что уже поздно мириться, и рвется в бой... Союзники вот-вот начнут драться между собой. А требования к Франции остаются такими же жесткими как в прошлом году. И все то же требование выгнать Филиппа V из Испании силой оружия. Людовик пытался даже предложить врагам субсидии на войну с его внуком. Но - нет. Мир снова не достигнут.
Батально-куче-свальное на тему битвы при Мальплаке.
За зиму французы укрепили линию, названную Вилларом «ne plus ultra» (лат.) - «не далее, чем». И в 1710 году герцог Мальборо и принц Евгений уже отнюдь не так рвутся в генеральное сражение - после прошлогодней «победы» они теряют инициативу и перестраховываются. Весь 1710 год проходит в маневрах и осадах. В частности союзники берут Дуэ, Бетюн, Сент-Венан. Маршал Виллар, все еще с металлическими фиксаторами на колене после ранения при Мальплаке, но полный энергии, сидит на своей линии «ne plus ultra», уверенно не пуская противника за нее. Дать бой и выбросить врага за родные границы он, впрочем, пока никак не может и вынужден смотреть, как противник перед его носом одну за другой методично расщелкивает последние французские крепости и метр за метром закрепляется на французской территории. Пока что ничего страшного, но еще пара-тройка таких кампаний и Франции мало не покажется.
Однако после 9 лет войны провести еще 3 дорогостоящих затяжных кампании не так-то просто.
Поле битвы при Мальплаке сегодня. Монумент в честь погибших.
Первыми на помощь Людовику XIV приходят английские придворные интриги.
Все началось с того, что место королевской подруги вместо герцогини Мальборо заняла Абигайль Хилл. А закончилось ни много, ни мало, как сменой правительства вигов под руководством Годолфина на правительство тори под руководством Харли и Сент-Джона - врагов герцога Мальборо. За этим чуть позже последовало и удачно обеспеченное большинство тори на новых парламентских выборах.
Тори, в отличие от вигов, вполне готовы удовольствоваться всего лишь привилегированным торговым договором с Францией и Испанией. В 1711 году Мальборо еще отправлен на континент главнокомандующим, но он чувствует, что это конец. Если что-то делать, то это надо делать сейчас! Потому что его политическое влияние растаяло, а за спиной в парламенте раздаются крики: «Хорош транжирить на войну английские деньги!» Могущество Франции сломлено, английский флот хозяйничает на море, осталось только предать союзников и протянуть руку, чтобы получить все, что нужно Англии. Но вообще-то в планы Мальборо такое не входило - он хотел воевать до победного конца.
Королева Анна. Сидни Годолфин. Сара Дженнингс герцогиня Мальборо. Абигайль Хилл, баронесса Мэшем
Итак, нервный и подавленный герцог Мальборо, первым прибыв к армии, пишет Евгению Савойскому, которого задерживают в Вене венгерские и русско-турецкие дела, письмо с призывом поторопиться. Это почти крик отчаяния. И его товарищ уже едет к армии, полный надежды и решимости.
Но на полпути принца Евгения догоняет гонец из Вены - умер император Иосиф I. Его наследник - младший брат Карл - уже возвращается из Испании.
Это конец. Австрийский претендент на испанский трон оказался одновременно и императором Священной Римской империи - перед Европой тут же замаячил призрак Карла V.
Император Иосиф I. Его младший брат - Карл VI.
Для безопасности избрания и коронации нового императора армия Евгения Савойского отзывается из Нидерландов на Рейн. Тот в горе от смерти своего друга Иосифа I и ярости от срыва кампании, на которую они с герцогом Мальборо возлагали последнюю реальную надежду, но ничего не может поделать. Жизнь есть жизнь. Как и приказ императора.
Герцог Мальборо не в состоянии в одиночку переломить ход войны, проводит еще более вялую кампанию, чем прошлогодняя. Тогда как Евгений Савойский на рейнском фронте и вовсе вынужденно бездельничает. Оба еще не знают, что за спиной союзников Харли и Сент-Джон готовят сепаратный мир с Францией. 8 октября в Лондоне подписан предварительный договор. Французы признали законность протестантского наследования в Англии, обещали не допустить объединения Франции и Испании, англичанам предоставлялось право работорговли в испанских колониях.
В декабре 1711 герцог Мальборо обвинен в казнокрадстве и разжалован. Для него война закончилась.
Роберт Харли, впоследствии граф Оксфорд. Генри Сент-Джон, впоследствии виконт Болингброк.
В Утрехте в январе 1712 снова начинаются мирные переговоры. И снова никакого толку. Император Карл VI - первый, кто ничего не хочет слышать о мире. Он очень-очень хочет быть королем Испании. Даже больше, чем быть императором. Евгений Савойский послан в Лондон, чтобы разведать обстановку и попытаться убедить королеву и ее министров на решительное продолжение войны.
Надо сказать, Харли и Сент-Джон, хоть и успели уже в большом секрете договориться с французами, у себя дома испытывали определенные трудности с продвижением идеи сепаратного мира. Так что принц Евгений с его влиянием и харизмой - последний, кого они хотят видеть в Лондоне. Сент-Джон пишет письмо, где прозрачно намекает, что народ в Англии хочет мира - могут и побить ненароком. Так что за безопасность не ручаемся и советуем не ездить. Однако тут он старался напрасно. Равно как и задерживая обещанный для встречи высокого гостя английский фрегат. Евгений Савойский решительно плюнул на все происки и сел на борт первого подвернувшегося непонятно какого голландского суденышка. По пути, как назло сначала встал штиль, потом попался французский капер, от которого пришлось спасаться бегством. Однако все обошлось, и через неделю после отправления из Голландии принц Евгений наконец-то был в Лондоне.
Английские и французские солдаты (последние отчего-то в сером, вместо белого - видимо, художник намекал на реализм, мол белый все равно марался и выцветал)
Тут же он совершил большую дипломатическую ошибку - отказался отречься от дружбы с герцогом Мальборо, что обеспечило неприязнь королевы Анны.
Правда, толпы простого народа встречали прославленного полководца с восторгом. Почти с таким же восторгом английская знать засыпала его приглашениями. Сент-Джон, скрывая злость, изо всех сил изображал радушие и заверял гостя в кристальной чистоте английских намерений в отношении союзников. И даже королева, проглотив обиду за Мальборо, принялась милостиво улыбаться и дарить подарки. Впрочем, общение принца Евгения с королевой Сент-Джон постарался сократить до минимума. А то ведь от этой курицы дождешься, чего доброго...
Но, несмотря на бури английского восторга и тонны радужных заверений, принц Евгений, приезжавший в Лондон с некоторыми надеждами, уехал, понимая, что от Англии не стоит ждать ничего хорошего. Это было написано и на смущенном лице королевы, и в резко повысившейся скользкой изворотливости английских дипломатов, и в большей, чем раньше, неторопливости по части английских субсидий...
Австрийские солдаты
Кстати, между делом Сент-Джон нашел, как извлечь из неприятного визита пользу. Ему ведь надо было очернить Мальборо и идею продолжения войны. А тут как раз подвернулся такой очаровательный и популярный принц Евгений. В придачу к памфлетам, высмеивающим герцога Мальборо, Лондон наводнила куча текстов о принце Евгении. С виду хвалебных, но на деле - вовсе нет. Там расписывалось, что Евгений Савойский лучший полководец, чем Мальборо, и все заслуги в войне принадлежат ему. Но при том его ненавязчиво поливали грязью, рассказывая о жестокости, неистовстве, помешанности на личной славе и мести; даже поднимали грязные истории тридцатилетней давности о его матери. Скомпановано это все, надо сказать, было талантливо - полуправдивая горько-сладкая смесь, приправленная юмором. Благо, владеть пером и сам Сент-Джон, и его товарищ Свифт умели. Пропаганда закрутилась по полной, чтобы убить и гордость англичан за свои подвиги, и гордость за союзников и войну вообще.
Отголоски тех творений порой встречаются в английской литературе. Вот пример авторства Теккерея (из «Истории Генри Эсмонда»):
«От офицеров принца Савойского я слыхал, что в час битвы принц словно становился одержим каким-то боевым неистовством; глаза его загорались, он бешено метался из стороны в сторону, сыпал проклятиями вперемежку с поощрительными выкриками, точно науськивая кровавых псов войны, и сам всегда находился во главе охоты.»
Привет Сент-Джону.
Пошли верхами по униформам дальше: прусские, байрейтские, вюртембергские, тюрингские, венгерские, валлонские...
План Сент-Джона на кампанию 1712 года был прост и изящен.
Вместо Мальборо главнокомандующим союзных армий на континент отправился герцог Ормонд. Чтобы быть убедительнее в глазах союзников, тот думал, что едет сражаться. Ормонд еще не знал, что вскоре получит ограничительные инструкции, обязывающие английскую армию не вступать в бой с французами, но при том скрывать это и наступать в составе союзной армии вплоть до начала генерального сражения.
Французы, разумеется, были уведомлены о предательстве англичан.
Сент-Джон уютно устроился дома, ожидая от Виллара и Торси поздравлений с победой.
Джеймс Батлер герцог Ормонд. Ну и еще один персонаж, который уже мертв с 1707 года, но имеет непосредственное отношение к делу спасения Франции - Себастьен Ле Претр маркиз де Вобан - отец-основатель фортификации эпохи Людовика XIV.
@темы: история, prinz Eugen, статьи - мое
-
-
12.06.2009 в 23:58-
-
13.06.2009 в 13:31Будем ждать.
Готово
-
-
13.06.2009 в 13:34-
-
13.06.2009 в 14:01Сент-Джон, он же Болингброк, известен тем, что послужил прототипом для Гулливера Джонатана Свифта
Интересно, правда, а что между ними общего? Я Гуливера уже помню оч. смутно, но мне казалось он был довольно скромный и вообще неинтригантский тип и даже не авантюрист и не адреналиноман, как Сент-Джон... Или я ошибаюсь?
-
-
13.06.2009 в 14:24-
-
13.06.2009 в 14:49Понятно, то есть Свифт взял прототипом не характер, а эпизоды из биографии.
-
-
13.06.2009 в 14:56-
-
13.06.2009 в 23:20А я только что прочитала! Спасибо)))
-
-
13.06.2009 в 23:25А я только что прочитала! Спасибо)))
Пожалуйста)))