Надо сказать, вторая серия пошла у меня лучше. Я втянулась, привыкла к ляпам по мат.части и начала наслаждаться тем, что есть. Мне нравится! Местами, правда, ржу...
Хорнблауэр стал еще смазливее - обзавелся гламурными румянами и новым шампунем супер-объем. А какая коррекция бровей!
читать дальшеГероизм этого чудо-мальчика теперь просто зашкаливает.
Причем все вроде бы и по книге: тот же чумной карантин на судне с провизией, тот же бросок на горящий брандер во спасение от провала экзамена. Но как в кино от этого прутся матросы! А уж капитан Пелью просто не устает восторгаться крутью своего мичмана и повторять тому, что служить с ним вместе это честь. В общем, вырасти должно никак не меньше Нельсона, а то и побольше...
Правда, вырезали эпизод с атакой галер. Обидно - его-то я и хотела увидеть.
Кстати, о капитане Пелью - вот кто начинает мне нравиться в этом сериале! ООС-ный он, правда. Зато какой прикольный дяденька получился. Тут вам и суровый справедливый командир, и философский тип, и порой у него презабавнейшая физиономия - особенно, когда он не въезжает в происходящее, как, например, когда Хорнблауэр говорит по-французски с испанцем. В общем-то смесь оригинальная и приятная. Тогда как в книге он какой-то бледный и скучный.
А уж с каким видом киношный капитан Пелью ест червивые галеты - это смотреть обязательно.
Местами есть вещи, которые таки добивают, несмотря на решительный настрой забить на мат.часть. Ну, например, соломенная шляпка Хорнблауэра.
Или чудный эпизод, когда матросы поют, лейтенант приказываем им петь тише, а его в ответ посылают. И ведь лейтенант Бресгейдл, вместо того, чтобы навести порядок, взял и проникся нуждами матросиков и пошел, не сказав ни слова. Ай да субординация! А потом попустительством упорно занимался Хорнблауэр. В аккурат пока капитан не узрел это дело и не приказал выпороть уже матроса-смутьяна наконец. Ну хоть один мыслящий по уставу человек нашелся на весь фрегат.
Правда, почему-то матросика вместо битья «кошкой» у решетки прогоняли сквозь строй...
А еще было жалко мышку... Ну ту, которая показательно сдохла на пристани от чумы.